НА ДНЕ РОЖДЕНИЯ ЛЕБЕДЯ ЛЯГУШОНОК так развеселился, что воскликнул: «Смотрите все!» — вскарабкался слону на спину, вытянул руки перед собой и нырнул в праздничный торт.

Торт был роскошный, и лебедь как раз собирался произнести речь о том, насколько этот торт особенный, и о своей точке зрения на торты вообще, когда его собственный именинный торт разлетелся во все стороны.

Лягушонок высунул голову из остатков торта и завопил:

— Как я нырнул! Вы это видели?

Звери кивнули, стерли с лиц остатки торта и посмотрели на лебедя.

— Я полагаю, — сказал лебедь, — что вы гораздо лучше отпразднуете мой день рождения без меня. Я отправляюсь в путешествие.

Он расправил крылья, взлетел и скрылся за деревьями.

— Но я же красиво нырнул? — удивленно спросил лягушонок.

Все промолчали. Потом они по-быстренькому допраздновали день рождения лебедя, доели то, что осталось от торта, наспех сделали несколько танцевальных движений и разошлись по домам.

На следующее утро лягушонок получил письмо от лебедя:

 

Лягушонок!

Вы бросили пятно на мой герб.

Лебедь.

 

«Бросил пятно… — подумал лягушонок, — бросил пятно на герб… так-так, вот что я, значит, сделал…»

Это показалось ему очень необычным, и он немедленно рассказал обо всем ежику, который как раз совершал небольшую прогулку вдоль камышей.

— Знаешь, что я сделал, ежик? — спросил он, при этом даже светясь от гордости.

— Нет, — ответил ежик.

— Я бросил пятно!

— Куда?

— Не куда, а на что!

— И на что же?

— На герб лебедя.

— Ух ты, — удивился ежик.

«Бросил пятно, — подумал он. — А почему я никогда не бросал пятен?» Он наморщил лоб и остановился. «Я вообще никогда ничего еще не бросал», — с горечью подумал он.

А ближе к полудню лягушонок получил новое письмо:

 

Дорогой лягушонок!

Я возвращаюсь домой. Я больше не сержусь.

Я от души намерен вас простить.

Лебедь.

 

«Так-так, — подумал лягушонок. — Значит, он хочет меня простить…»

Ежик все еще стоял на том же месте и думал о собственном гербе. «У меня он в иголках, — решил он. — Не такой, как у лебедя. На моем гербе все равно ничего не разобрать. И поэтому, конечно, никто не бросает на него пятен». Ежик вздохнул.

— Ты знаешь, что теперь хочет сделать лебедь? — спросил лягушонок.

— Нет, — ответил ежик.

— Никогда не угадаешь!

— Да, — согласился ежик. — Я никогда не угадаю.

— Он хочет меня простить, — сообщил лягушонок.

— Да что ты, — удивился ежик.

— Да, — подтвердил лягушонок. — Он так написал. Он хочет этого от души.

И, довольно квакнув, лягушонок прыгнул в речку.

«Простить… — подумал ежик. — А захочет ли кто-нибудь простить меня? Скорей всего, нет».

Он поковырял лапкой рыхлую землю. «Я понял, — подумал он. — Я — просто ежик. Все из-за этого».

— Я — просто ежик, — бормотал он. — Я — просто ежик.

Он мог бы рассердиться и расстроиться. Но, к его удивлению, ему стало весело. Потому что ему вдруг показалось очень необычным — быть просто ежиком. «Ведь нет больше других просто ежиков, — подумал он. — Я такой один!»

А про то, как бросать пятна и прощать, он уже не думал.

 

Тоон Теллеген. «Неужели никто не рассердится?»