НИЧЕМУ НЕ СТАНУ УДИВЛЯТЬСЯ, РЕШИЛ про себя кузнечик. Хоть что случись — никогда. Он уселся на травинку на берегу реки и умиротворённо огляделся вокруг.

Был тёплый день. Вдали вдоль берега медленно летела Цапля, время от времени высовывался Карп.

Кузнечик разгладил морщину на своём фраке и только хотел расстегнуть пуговицу, как фрак сморщился, покраснел и лохмотьями свалился с него.

«Досадно, ничего не скажешь, — подумал Кузнечик, — однако вовсе не удивительно».

Белый и тощий, сидел он среди останков своего фрака, а потом одним прыжком переправился в тенёк под ивой. «А то ещё плечи сожгу», — подумал он. Но тут солнце внезапно закатилось, небо потемнело, ударил мороз, повалил снег, и с диким воем закружила метель.

У Кузнечика свело от холода челюсти, но способности размышлять он не утратил. «Даже и не думайте, что я собираюсь удивляться, — мысленно сказал он. — Нетушки. Вот ещё.»

Он с величайшим трудом разлепил губы и крикнул:

— Скажите на милость! Самое обыкновенное дело!

В этот момент мимо него проходили муравей и Белка, поражённые происходящим до глубины души.

— Ну и дела, Муравей, — сказала Белка.

— Да уж, — поддержал Муравей. — Прямо не знаю, что творится.

Прокладывая себе тропинку в снегу, они наткнулись на Кузнечика, который так и сидел под ивой без фрака, трясясь от холода.

— Кузнечик! — обеспокоено воскликнула Белка.

— Здорово, Белка, — проклацал зубами Кузнечик.

На большее его не хватило, поскольку он лишился чувств.

Немного погодя в небе снова показалось солнце, воздух прояснился и посинел. Снег растаял, опять наступило лето.

Кузнечик открыл глаза и огляделся.

— Ты чего тут делаешь? — спросила Белка. — Да ещё без фрака.

— Да так, сказал Кузнечик. — Ничего особенного. — И он поведал Муравью и Белке о том, что решил больше ничему не удивляться.

— Дело, конечно, непростое, — отметил он, — Но ничего невозможного нет.

И когда чуть позже ива вдруг выбралась из земли, свистнула в две ветки, прошлась барыней, глотнула водицы из реки и снова влезла в землю, у белки от изумления отвисла челюсть, Муравей потряс головой, а Кузнечик только зевнул.

— Подумаешь, — заметил он. — И не такое видывали.

— Скажи, как тебе это удаётся? — позавидовал Муравей, который тоже был бы весьма не прочь перестать удивляться многим вещам.

— Сказать-то я могу, Муравей, — ответил Кузнечик. — Но ты на меня косо посмотришь.

— Да ладно тебе, — наседал Муравей.

Но Кузнечик был неумолим.

— Ей богу, не стоит, — сказал он.

Немного погодя Белка и Муравей распрощались с кузнечиком, всё таким же белым без фрака. На небе проступили зелёные звёзды, и хлынул дождь из чернил и сахара. Белка и муравей в изумлении вытаращились на небо. Издалека до них донёсся хохот Кузнечика.

Белка спросила себя, каково это, когда ничего тебя больше не удивляет. Весьма удивительное ощущение, — подумала она, — весьма удивительное.

 

Тоон Теллеген. «Почти взаправду»