БЕЛКА ВЫШЛА ЗА ДВЕРЬ И УСЕЛАСЬ НА ВЕТКУ ПЕРЕД ДОМОМ.
Было раннее утро. Светило солнце, вдали распевал дрозд. Белка подобрала кусок бересты и написала:
Дорогой Муравей,
Придешь ко мне на день рождения?
Послезавтра.
Белка
Потом, на другом кусочке коры, она написала: «Дорогой Слон», и потом: «Дорогой Кит», а затем: «Дорогой Земляной Червяк».
«Хочу, чтобы все пришли, — думала она, — ну буквально все».
Она писала в течение нескольких часов, и к полудню стопки писем лежали перед ней, и позади нее, и рядом с ней. Груда писем выросла до крыши.
Закончив очередное письмо, она думала: «Ну вот, всех пригласила». Но потом вспоминала еще кого-нибудь. «Дорогой Колибри», — начинала она снова. Или: «Дорогой Песец». Или: «Дорогой Морской Конек».
Солнце уже клонилось к закату, и больше Белка никого не могла припомнить. Она думала и думала, написала еще одно письмо Кузнечику, вновь задумалась и сказала самой себе: «Нет. Никто больше на ум не идет.»
Тут поднялся ветер и подхватил письма. Сильно стемнело, и вокруг Белки все шелестело и шуршало. Письма покружились вокруг нее и, наконец, разлетелись по лесу.
Некоторые тут же вновь начали опускаться вниз и поплыли по реке, к Щуке, Карпу и Колюшке. Другие зарылись в землю — для Крота, Земляного Червяка и других подземных жителей. А иные пронеслись через лес, в пустыню, к Верблюду и Песчаной Мухе, и в океан, к Киту и Кашалоту, и Морскому Льву, и Дельфину.
Белка глубоко вздохнула и вернулась в дом. «Все придут, это уж точно» — подумала она. Тут ей на глаза попался листок на стене, на котором было написано: «Буковые орешки», и она тихонько пробормотала про себя: «Ну да, конечно. Не мешало бы перекусить.»
Опустошив две глубокие тарелки сладких буковых орешков, она забралась в постель и, подумав напоследок: «Они все придут, все…», укуталась одеялом и уснула.
Тоон Теллеген. «День рождения Белки»