БЕЛКЕ НЕ СПАЛОСЬ. Она слонялась от двери к шкафу, обходила стол с одной стороны, задумчиво останавливалась перед шкафом — открывать или нет, — не открывала, обходила стол с другой стороны и начинала все сначала.

«Вот так вот и буду бродить до самого утра», — думала она. Ей не хотелось ни спать, ни даже прилечь.

Внезапно снаружи, из темноты, до нее донеслись голоса. Белка прижалась ухом к стене.

Слышно было довольно отчетливо. Говорили о ней.

— Вот тут живет Белка.

— Да ну?

— Ага.

— А что она вообще за личность?

— Белка-то?

— Ну да.

— Ну… что тебе сказать… как бы это выразиться… Она очень ешкиндрын.

«Чего?» — чуть было не завопила Белка, но вовремя остановилась.

— Ёшкиндрын? — переспросил один голос.

— Угу, — подтвердил другой.

— Ой, как интересно. И что, она всегда такая?

— Да почти.

— А когда она не такая?

— Тогда она пумпурум.

— Да ну, правда, что ли?

— Чесслово!

— Ух ты…

Белка пожалела, что ухо у нее не может пролезть сквозь стену. Ей так хотелось разобрать, какая же это она такая почти всегда и какая — когда она не такая.

— Да брось ты, — сказал один голос.

— Правду тебе говорю, — сказал другой.

— И вот тут вот она и живет?

— Ну.

Наступило молчание.

— Да уж, — сказал один голос, — нечего сказать.

— Во дела… — сказал другой.

Белка чуть было не лишилась чувств. Из глаз ее брызнули слезы. Ну чего они так мямлят? И кто они, вообще говоря, такие? Что они там делают, глухой ночью?

Голоса тем временем замерли вдали. «Едррн», услышала она. И «шишшк». И больше ничего.

Белка бросилась навзничь на постель и уставилась в потолок. Довольно долго она раздумывала над тем, какая же это она такая. «В любом случае, — думала Белка, — в настоящий момент я совершенно безотрадна. Если бы я сейчас говорила сама с собой, я бы сказала: лично мне Белка кажется совершенно безотрадной. Да, ответила бы я, мне тоже».

И тут Белка подскочила. «Ну конечно!» — сказала она самой себе, спрыгнула на пол, подбежала к шкафу и выдвинула ящик, из которого извлекла письмецо, написанное маленькими корявыми буковками — как-то раз, давным-давно, его подсунули ей под дверь.

 

Дорогая Белка,

Мне кажется, Вы — совершенно необыкновенная.

Ну просто совершенно необыкновенная.

 

Письмо было без подписи, — на последних словах листок обрывался.

Белка долго ломала голову над тем, кто бы мог его послать. Но этого ей узнать так и не довелось.

Она распахнула окно. В буковых ветвях висела низкая луна, и в ее свете Белка принялась читать письмо вслух, громко-громко.

В лесу было тихо. Мерцали редкие звезды.

«Может, они меня еще и услышат, — подумала она, — и скажут друг другу: «Да, и впрямь, она всегда такая, такая необыкновенная… »

Потом она закрыла окно и вернулась в постель.

 

Тоон Теллеген. «Они ещё спали»