ДЕНЁК БЫЛ ЖАРКИЙ, и Белка мечтала только об одном: поплавать. Она отправилась в бассейн на краю леса, который устроили Бобр и Крыса, а заведовала там всем Змея.
Белка натянула купальник и уже была готова радостно плюхнуться в воду, как тут к ней подползла Змея.
— Ну-ка дай сперва ноги проверю! — прошипела она. — Ага! Вон какие грязнущие.
— А они у меня всегда такие, — возразила Белка, хотя и знала, что спорить со Змеей было бессмысленно.
— А шапочка нахвостная где у тебя? — наседала Змея.
— Шапочка?..
— Неряха, вот так прямо с непокрытым хвостом и лезешь! — расшипелась Змея.
— Да, но…
— Он же у тебя весь в репьях. Вот, смотри. Ха-ха, — и кончиком своего хвоста она взъерошила Белкин.
— Я плавать хочу! — рявкнула Белка. — Сейчас! Немедленно!
Однако неумолимая Змея в ответ лишь высунула язык. Так что некоторое время спустя Белка вновь появилась на бортике бассейна — с чистыми ногами и в лиловой нахвостной шапочке. Тем временем сделалось еще жарче, и она не долго думая, кинулась в воду.
«Ах, как хорошо», — подумала она, подняв голову, чтобы набрать воздуху, и тут послышалось шипение Змеи:
— Время! Все из воды!
Слон, подрабатывавший в бассейне насосом, тут же скачал всю воду, так что Белка внезапно очутилась на сухом дне. Из глаз ее брызнули слезы.
— Хочешь поплакать — найди печальный повод, — сказала Змея.
— Нет повода печальнее на свете, — всхлипнула Белка.
— Это как?
— Поплавать не дают. В такую-то жарищу! Даже вон Жук потом обливается.
— Нет. Печальное — это когда ты постоянно не в настроении, — как я, например, — сказала Змея.
— И то верно, — согласилась Белка. Она пригляделась к Змее, и ей привиделось, что в одном из ядовитых змеиных глаз сверкнула слеза. А впрочем, возможно, что это были Белкины слезы.
— Ах… — сказала Змея. — Право, оставь… Или ступай себе! Время истекло! Чего расселась! Иди, иди!
Да Белка и сама уже не чаяла поскорее убраться восвояси и забиться в какой-нибудь уголок.
Вечером все еще стояла жара. Белка и Муравей лежали рядышком, молча уставившись в звездное небо. Они видели Большую Медведицу и Ориона, которые, казалось, брели куда-то. Но куда?
Тоон Теллеген. «Однажды в полдень»