БЫЛА ОСЕНЬ, ШЕЛ ДОЖДЬ. Белка не могла заснуть.
Она лежала с закрытыми глазами, вслушиваясь в шум дождя. Ей нравился шорох и перестук капель по крыше и стенам ее домишки, когда она лежала в темноте в своей постели.
Она задумалась о дожде. Вот он идет, идет… а нравится ли ему это? А вот если он устал, а идти все равно надо, всю ночь напролет? Она почесала в затылке и уставилась в потолок.
«А спать он, вообще говоря, умеет? — внезапно подумала она. — А если умеет, то где он спит?»
Это были странные мысли. «И почему это я такие мысли думаю? — подумала она. — Как будто дождь — это кто-то. У дождя же ведь головы-то нет? Стало быть, дождь совсем не может думать. А если ты не умеешь думать, ты никто. А если ты никто, тебе и спать не положено».
Белка кашлянула и решила, что больше сегодня, пожалуй, думать не стоит.
Она обвела взглядом комнату. В полумраке виднелись очертания стола и стула, темные облака за окном, в которое стучал дождь. «Стало быть, в мое окно Никто стучит», — подумала Белка.
Внезапно шум дождя прекратился, и Белка услышала голос.
— И вовсе я никакой не никто, — сказал голос. Он звучал сыровато и немного обиженно.
Белка уселась на постели.
— Дождь! Это ты? — удивилась она.
— Я самый, — ответил дождь. — И у меня есть мысли. И даже голова у меня есть.
— Голова? — спросила Белка. — Такая же, как у меня?
— Нет, — сказал дождь. — Да на что она мне? Нет, у меня голова совсем другая. Но самая что ни на есть настоящая.
— Не с хоботом, нет? — спросила Белка. — Или с усиками? Или с таким языком, в трубочку? А может, у тебя рожки?
— Нет, — сказал дождь. — Нету у меня никаких рожек.
Некоторое время было тихо.
— Хочешь на нее посмотреть, — сказал дождь, — так давай из окна высунись, да побыстрее, потому что она у меня только на чуть-чуть.
«На чуть-чуть?» — подумала Белка, однако выпрыгнула из постели, распахнула окно и выглянула в него.
И ничего не увидела.
— Ну вот, — сказал дождь. — Чуть-чуть опоздала. Она только что исчезла.
Белка снова улеглась в постель. Она смотрела в потолок, и на лбу у нее прорезались глубокие морщины. "Голова на чуть-чуть, — думала она, — что же это за голова такая? «Она принялась перебирать в памяти все головы, какие знала: голова Муравья, голова Сверчка, голова Улитки, голова Кита, голова Паука, голова Слона, голова Кашалота… Некоторые головы были довольно интересные. Но такие, чтобы на чуть-чуть…
— Пошел я, — сказал дождь. Голос у него был грустный.
— Ну, давай, — сказала Белка.
И немного погодя дождь снова застучал по крыше, и Белке стал слышен стук бесчисленных капель.
Дождь барабанил все веселей, все сильней, все настойчивей.
«Может быть, это он так смеется, — подумала Белка. — Или пляшет. Ну, в его понимании».
Она опять встала, на цыпочках подошла к окну, распахнула его и выглянула наружу. В мгновение ока она вымокла до нитки. Но, краем глаза глянув наверх, она заметила голову дождя. «Вот оно! — подумалось ей. — Ну и голова, однако. Ни на что не похоже. Значит, это правда».
Она отпрянула, закрыла окно и снова улеглась в постель.
«Если у него есть голова, у него и мысли есть, — подумала она. — Как же иначе? И он тоже может спать».
Но как спал дождь, и где он спал, и как он просыпался и потягивался и вставал, она придумать не могла. «Это я у него в другой раз спрошу, — подумала Белка. — А так только надоедать буду».
И Белка постепенно уснула, а дождь веселился и плясал на ее крыше.
Тоон Теллеген. «Они ещё спали»